Лиза
Я познакомилась со своей первой любовью, когда училась в одиннадцатом классе. Он старше меня на год. Мы начали общаться в Tinder. Я даже не знаю, почему свайпнула его фотографию (она была странной). Он мне написал, стали мило чатиться. Через какое-то время он предложил свидание, я долго не соглашалась — не очень привыкла знакомиться в интернете.
Увиделись мы через пару месяцев после знакомства. Мы спонтанно пошли в «Макдоналдс» на ВДНХ, попили кофе и решили прогуляться. Рассказывали друг другу всякие факты из жизни и истории. Он сказал, что не умеет кататься на коньках, а я обещала его научить (спойлер: я пыталась, но он так и не смог).
Когда мы уже стояли на выходе из парка, я думала, предложит ли он проводить меня до дома
Для меня это было важно, я понимала, что после такого поступка я бы точно попробовала начать с ним более серьезное общение. И он предложил!
Сели в автобус, и, когда мы уже подъезжали к моему дому, он протянул мне мешочек, в котором лежал браслет, и сказал, что это подарок на 8 Марта. Мне было безумно приятно, и я решила поцеловать его в щеку. В марте 2023 года мы отмечали пять лет наших отношений.
Они родились и умерли в один день
Лес Браун-младший и его жена Хелен родились в один день, 31 декабря 1918-го года. Они познакомились в средней школе и полюбили друг друга с первого взгляда. Семья Леса была богата, а Хелен принадлежала к рабочему классу, так что родители их любви не одобряли. Но сразу после того, как в 18 лет окончили школу, они сбежали вместе.
Они поженились и жили своей жизнью в Южной Калифорнии. Все свои дни они проводили вместе, и даже когда им исполнилось по 90 лет, оставались активными и здоровыми. Уже на исходе жизни у Хелен нашли рак желудка, а Лес страдал от болезни Паркинсона. После 75-ти лет брака 16 июля 2013-го года Хелен умерла, а Лес тихо ушёл за своей женой днём позже.
Саша
Не уверена, что в жизни бывает что-то ярче и красивее первой влюбленности, моя история — не исключение. Мне было шестнадцать, я училась в профильной школе при журфаке. Естественно, самыми крутыми ребятами были те, кто уже учится на бакалавриате и работает в СМИ.
У нашей школы было несколько таких выпускников, я познакомилась с самым «видным» из них. Все его знали как человека, который увлекается историей, русской литературой и культурой, работает редактором в журнале «Дилетант». До знакомства с ним я часами сидела в его ЖЖ и «Тамблере», читала каждый текст и была просто в восторге от его слога. Признаюсь, я до сих пор считаю его талантливым журналистом и писателем.
Мы начали активно общаться в VK, он пригласил меня на свидание в парк. Была морозная зима, вечер. Помню, что он не надевал очки, потому что боялся показаться нелепым, но, когда стемнело, сказал: «Все, наплевать!» И наконец-то достал очки из чехла. В парке была огромная сцена (видимо, там проводили районные концерты), и он повел меня туда.
Достал наушники, один вставил мне в ухо, другой — себе и включил «Луч солнца золотого». Мы танцевали медленный танец, было так спокойно и хорошо. После встречи он залил в «Тамблер» текст, где рассказал о том, что я его новая муза. Я была счастлива.
Франс Халс. Свадебный портрет Исаака Массы и Беатрис ван дер Лаен. 1622. Shutterstock
Ты не способен даже улыбнуться!
Как христианство работает в пограничных ситуациях? Самый яркий пример — как Евангелие читается среди людей обездоленных, в тюрьме или другом месте, где живут отвергнутые обществом. Они слышат Евангелие совершенно по-другому. Они считывают в нем весть надежды о том, что для них все может начаться сначала. И это самое главное в Евангелии, и тогда становится понятно, о чем тут вообще идет речь.
Мне на память приходит история, которую я слышал от кардинала Люстиже. Он был архиепископом Парижа. Но это не его личная история, а история целого поколения, которое пережило Вторую мировую войну, а может, и Первую. Такие катаклизмы беспрецедентны, ведь до этого никто не знал, что бывает фабрика смерти, лагеря смерти. Что это может быть поставлено на поток. Что человек может изобрести средства расчеловечивания, то есть полностью лишить имени и вообще воспоминаний, что за человек был. Это все уроки XX века. И люди, которые прошли через такой огонь и насилие, Евангелие слышат так, как не слышат люди, живущие благополучной жизнью.
И Люстиже рассказывает историю своей юности. Я ее слышал, когда ему было уже далеко за 70, и он был тяжело болен. Он общался с молодежью, которая совершала паломничество в Шартр. Там он рассказывал, что, когда он был в их возрасте сразу после войны, то, как и все члены студенческих товариществ, тоже совершал паломничество из Парижа в Шартр. Для французов это очень яркое и знаковое явление. Туда идут верующие и неверующие для того, чтобы испытать самого себя. И вот он по окончании войны совершает это паломничество. И для него встает вопрос, принимать ли крещение, потому что он еврейский мальчик, и связывать свою судьбу с Церковью.
И вот он говорит: «По дороге в какой-то момент я себе сказал — ну посмотри на себя в зеркало. Ведь ты больше никогда не сможешь даже просто улыбнуться после того, что пережил. Смерть и страх висели над тобой несколько лет. Твоя мама сгорела в Аушвице. Ты не способен даже улыбнуться. Для тебя жизнь кончена».
В этот момент он достал Евангелие. И, как многие делают, просто открыл наудачу. Раскрылись заповеди блаженства. И кардинал рассказывает: «Тут я понял, что есть какое-то обещание жизни, которое сильнее страха, полностью лишившего тебя надежды. Блаженства, которые сильнее слез, страха политических доносов, сильнее всего. Как будто мне кто-то протянул руку».
Это пример того, как в Евангелии можно действительно встретить Христа. Люстиже говорил, что это было практически физическое ощущение, как будто кто-то ему протянул руку. И на протяжении всей жизни он это чувствовал. В те моменты, когда он ощущал, что его рука слабеет, не может держать эту руку, он ощущал, что рука держит его еще сильнее. С этим он и ушел в вечность.
Это опыт целого поколения. Мы живем в другое время. Но, думаю, в жизни любого человека может случиться ситуация, внутренне очень близкая тому, что проходили люди в тяжелых испытаниях.
Почему же плачущие блаженны
Квинтэссенция Евангелия — Нагорная проповедь. Если рассуждать о том, что такое слезы, страдание, рыдания, и что такое радость, то нужно открыть Нагорную проповедь и прочитать слова о блаженствах. Здесь тоже один из секретов — увидеть что-то невиданное и услышать неслыханное. Перестать воспринимать блаженства как заповеди, так это не работает. Если блаженства — это указания на какое-то счастье (потому что «макариос» по-гречески это и есть гедонистическое блаженство, наслаждение, умение радоваться жизни, наслаждаться жизнью), то это совсем не то. Что вдохновляющего в том, чтобы иметь проблемы и оплакивать усопших, не иметь никакой пищи на сегодня и завтра, бояться политических доносов? В общем, это не заповеди, это что-то другое. Что же?
Это слова ободрения! Евангелие можно понять, только когда представляешь себе Христа. И, может быть, самое удивительное и уникальное в Евангелии то, что оно не просто сообщает информацию, доносит этическое или религиозное учение, а позволяет встретить там живую личность. Сквозь какие-то эпизоды, между слов, можно нечаянно соприкоснуться со Христом. Но для этого нужно иметь ожидание и открытость сердца.
В контексте Нагорной проповеди кого видит перед Собой Христос? Представьте себе картину Иванова «Явление Христа народу», и вы увидите евангельский люд: обездоленных людей, людей, которых завтра могут унизить, продать в рабство, которые живут на оккупированной территории. Они лишены всего, но при этом находят в себе силу жить, и потому Евангелие лучше всего прочитывается в таких предельных, почти пограничных ситуациях. А когда у тебя все в шоколаде, то многое оказывается лишенным смысла.
Если читать Евангелие просто как дополнительную ментальную процедуру, как добавляют бальзам в теплую ванну, оно не работает. Но оно работает среди людей, подобных тем, что окружали Христа. Людей, которые лишены всего. И поэтому слово «блаженны» здесь означает буквально ободрение: «Вперед, давай, держись». Это приглашение к действию.
Как понимать «Блаженны плачущие, ибо они утешатся»? Если мыслить трафаретно, как мы привыкли: тебе дают задание, ты выполняешь, тебе ставят оценку. И вот тебе дали задание плакать. Зачем? Чтобы тебя Бог утешил? Как будто тут логика «не согрешишь — не покаешься», не поплачешь — не утешишься. Но так мы оказываемся в плоскости, которая большого смысла не имеет. Евангелие написано не для этого. Христос пришел не для того, чтобы давать задания и ставить потом за это оценки. Его слова работает в запредельной ситуации.
Кто такие плачущие в Евангелии? Прежде всего, это люди, которые оплакивают усопших. Например, Наинская вдова, которая оплакивает своего сына. Мария и Марфа, которые оплакивают Лазаря. Люди, которые переживают момент горя и траура очень сильно. Бог соединяется с ними, Он становится человеком, Он плачет вместе с ними. Поэтому та ситуация, в которой люди оказываются, становится источником блаженства.
Вам наверняка доводилось бывать на свадьбе, после которой похоронное настроение. Вроде была какая-то веселость, но она ни о чем. И наоборот, вам доводилось бывать на похоронах, после которых остается чувство, что ты побывал на свадьбе. Не потому что там происходило что-то веселое, а потому что была насыщенность человеческими переживаниями, состраданием. Именно такие трагические моменты, когда человек получает эмпатию, понимание, что он не один, становятся моментом вдохновения. Возможно даже, одним из самых счастливых моментов у людей, которые прошли через это.
И еще здесь есть то, что мне всегда интересно наблюдать: в Евангелии в устах Христа слова никогда не означают того, что означают в нашем языке. В нашем языке понятно, что такое «веселость». Евангелие всегда намекает, что за внешним стоит что-то еще. Как будто реальность представляется матрешкой или китайской шкатулкой, внутри которой что-то есть. И тут я вижу печаль, которая чревата, беременна, содержит в себе источник радости и очень легко может разродиться полнотой жизни.
100-летний мужчина женился на женщине своей мечты
В 1983-м году друзья познакомили Форреста Лансвея и Роуз Поллард: дело было на вечеринке, и паре предлагалось вместе потанцевать. Форрест к тому времени дважды овдовел, Роуз тоже потеряла супруга, скончавшегося от долгой и мучительной болезни, и вступать в брак ещё раз не планировала — она просто хотела пообщаться.
Они жили в 64-х км друг от друга, но делали всё возможное, чтобы видеться как можно чаще. Ухаживания были неспешными: в следующие два десятилетия Форрест часто ездил к Роуз, чтобы повидать её, а после ехал домой той же ночью.
В 2003-м году Форрест переехал в город Роуз — Капистарано-Бич, тогда он и сделал ей предложение. Роуз не приняла это всерьёз, так как ей было 80 лет, а ему — 90, и в шутку пообещала выйти за него замуж, когда ему исполнится 100 лет. Но для Форреста это была не шутка, и накануне его сотого дня рождения Роуз наконец решила принять его предложение.
Супруги поженились в местном загсе в день рождения Форреста, а медовый месяц провели в отеле неподалёку, в номере с видом на океан. Поздравления летели к ним со всех концов мира, их даже поздравили президент США Барак Обама и первая леди Мишель Обама.
Юля
Моя первая любовь случилось в раннем детстве. Кстати, закончилась она браком, хоть и фиктивным. Мой избранник — соседский мальчик, живший буквально через стенку. Наши бабушки дружили, так что мы часто ходили друг к другу в гости.
У нас было много общих интересов: сон до обеда, не ходить в садик, мультики по СТС, собирать фишки. Плюс он был таким милым, что мое юное сердечко таяло каждый раз, когда бабушка снова приводила меня к нему, ну или его бабушка его ко мне.
Мы дружили долго, и спустя время как настоящий порядочный мужчина он решил: пора жениться. Взялись за ручки, пошли сообщать новость бабушкам, те же посмеялись и сказали: а почему бы нет. Свадьба была пышной: мамина фата, музыка на проигрывателе, кольцо из пачки со жвачкой и чай с тортом после церемонии. Все было прекрасно. Мы были женаты много лет, да и сейчас тоже женаты, походу, — развода ведь у нас (пусть и фиктивного) так и не было.
В школе мы стали реже общаться, а в старших классах перестали с концами. Но до сих пор в памяти хранятся эти теплые воспоминания: детские клятвы, первый танец и неловкий чмок в губы.
Фото: Эдвард Берн-Джонс. Любовь среди руин. 1873. wikipedia/commons
В чем твое Евангелие
Христианство, как и иудаизм, это религия радости. В иудаизме, это совершенно очевидно, Богу меланхолики не нужны. Человек унывающий, депрессивный, эмоциональный вампир чужд духу пророков.
Да, и пророки могут быть меланхоликами, но не такими. Человек может устать, но он не может сеять вокруг себя усталость. Поэтому, конечно, наша религия — это религия радости, не просто веселья, а радости, которая становится синонимом жизни. Это выражение живых сил, которые есть в человеке и которыми он может поделиться, вызвав радость у других. Евангелие Христа — это Евангелие радости.
И здесь есть интересная вещь. Я хотел бы задать вопрос: «А что для тебя Евангелие, в чем твое Евангелие, с чем ты пришел в этот мир, что ты несешь другим?» И здесь имеет смысл поразмыслить над словом «Евангелие» и в нем услышать то, что раньше не слышали. Очень просто повторить, что это радостная весть, благая весть. Но ведь понятно, что это даже и не весть, в том смысле, в каком мы привыкли видеть вести в новостной ленте. И радость там тоже другая.
У евангелиста Иоанна в Послании дается определение, что такое Евангелие. Он говорит: «Пусть ваша радость будет совершенна». Это прекрасный образ радости — переполняющей. Я очень люблю образ расширенного сердца, но не в кардиологическом смысле, а в смысле особой наполненности. Такой образ возникает в псалмах: «Ты расширил мое сердце, и я бегу по путям Твоих заповедей». Как будто его накачали кислородом, и он, как воздушный шарик, на этом сердце летит.
Пусть радость ваша будет совершенна, потому что ваши глаза видели, ваши уши слышали, вы созерцали, ваши руки прикоснулись к Слову Жизни. Вот что такое Евангелие — Слово Жизни. Слово, которое вселяет радость, надежду. Христианство дает вкус и силу жизни. В этом смысл Евангелия.
Маленький филологический секрет. Слово «Евангелие» не переводится как «радостная весть». Эта приставка «ев» та же самая, что в слове «эйфория», то есть это некая весть, которая в тебе рождает эффект похожий на то, как если бы обезьянку накололи эндорфином. То есть сила, которая тебя вдруг накрывает и наполняет твою жизнь, ориентирует ее, возможно, в совершенно новом направлении.
В этом смысле Евангелие, конечно, должно быть всегда абсолютно новым, неслыханным, и поэтому самым интересным.
Самый долгий брак в США
Энн было 17, и родилась она в семье сирийских эмигрантов. Джону был 21 год, и оба они росли в одном районе. Они стали друзьями в средней школе, а потом полюбили друг друга, но отец Энн планировал выдать дочь за некоего мужчину на 20 лет старше её.
Отказавшись пойти на поводу у обстоятельств, Джон и Энн вместе сбежали в Нью-Йорк. Отец Энн был в бешенстве, но один из членов семьи посоветовал ему успокоиться, сказав, что этот роман долго продлиться не может. Надо отметить, что влюблённые сбежали в 1932-м году, и вместе потом наблюдали, как в мире происходили огромные перемены, от Великой депрессии и Второй Мировой войны до появления телевидения и айфонов.
24 ноября 2013-го года, Джон и Энн Бетар отметили 81-летие своей свадьбы. У супругов большая семья: пятеро детей, 14 внуков и уже 16 правнуков. 102-летний Джон и 98-летняя Энн — старейшая пара в США.
Неиссякаемая радость — это не аффирмации
Радость может быть наркотиком. На этом построена позитивная психология. Человек сам себя накачивает аффирмациями, эмоциями, что-то в себе вызывает, потом все это уходит, начинается ломка, хочется к этому вернуться, и надо повышать дозу.
В дневнике одной девочки было написано: «Я хочу попросить у Бога исцеления». Она рассуждает о том, что любая радость потом может угасать. И для того, чтобы вместить в себя радость, которая может быть и на небе, — нескончаемую, расширяющую сердце, надо для нашего сердца просить исцеления.
Замечательно, что это написал просто ребенок, который знает, что жизнь прекрасна, есть тепло родителей и много радостей, радость твоей веры тоже. Но мы понимаем, что все это рано или поздно может потерять свой вкус и наполненность. Радость может превратиться в выдохшееся вино. И потому именно здесь нужно исцеление — чтобы сердце было способно вместить неиссякаемую радость
Мне кажется, это очень важно.
Не в смысле, что она всегда будет положительной или веселящей, она может стать и чем-то другим, но суть в том, чтобы не уходила никогда эта сила жизни. Даже в тот момент, когда уходит физическая сила, по крайней мере, остается жажда, которую Бог может утолить.
Водораздел проходит не между весельем и плачем, а между тем, что Бог может что-то для тебя сделать, и тем, когда Он уже для тебя сделать ничего не может. Парадоксальность Евангелия в том, что оно все время нас переориентирует в наших рассуждениях и в наших оценках.
Расшифровка лекции с сайта feosobor.ru
Инна
Когда мне было два с половиной года, я влюбилась в мальчика со двора, которого все звали Артурчик. Ему было пять. Он не знал о моем существовании, играл в футбол с другими мальчиками, а я смотрела на него издалека и мечтала познакомиться. В честь него я назвала свой красный совочек и везде с ним ходила.
Мы гуляли с бабушкой на пруду, и я случайно уронила «Артурчика». Потянулась за ним, чтобы спасти, но он начал уплывать, а я упала в воду и вся промокла.
Была поздняя осень, я замерзла, сердце мое было разбито. И я решила сказать бабушке: «Ба, давай скажем маме, что это я так описалась». После этого момента моя любовь к Артурчику прошла.
Если в детстве не нашел психологических травм
Отдельная тема — пренатальная психология. Если тебе не хватает травм в детстве, то можно вспомнить о том, когда ты был в утробе мамы, и в этот момент кто-то громко чихнул, а мама испугалась. И ты получил травму. Работа с такими травмами, так как это очень популярно, наполняет жизнь очень многих людей.
А у меня возникает вопрос: а у вас бывали какие-нибудь положительные травмы? Какие-то моменты радости, которые способны поменять всю вашу жизнь? Ведь травма — это удар, который меняет жизнь, отпечатывается в нервной системе или судьбе. И должны же быть и какие-то положительные травмы тоже!
Это похоже на то, как представить себе, что такое Пасха. Для Христа Пасха — это нечто более серьезное и глубокое, чем мы привыкли видеть. Это смерть и воскресение, это тоже травматизм, и травматизм с большой буквы. В памяти Его народа также всегда живет воспоминание о той первой счастливой травме, которую он пережил, — переход через Красное море. Сзади наступали египтяне, впереди была вода, всем казалось, что это конец. И вдруг все разворачивается совершенно иначе. Народ видит, что он спасен. И песнь хвалы, которая рождается в тот момент, становится пасхальной радостью. Вот пример счастливой священной травмы, о которой нужно обязательно помнить, потому что она находится в самом центре христианства.