Осип Мандельштам
Осип Мандельштам – стихи о любви Образ твой, мучительный и зыбкий, Я не мог в тумане осязать. “Господи!”- сказал я по ошибке, Сам того не думая сказать. Божье имя, как большая птица, Вылетало из моей груди. Впереди густой туман клубится, И пустая клетка позади.
Стихи Мандельштама о любви
О красавица Сайма, ты лодку мою колыхала, Колыхала мой челн, челн подвижный, игривый и острый, В водном плеске душа колыбельную негу слыхала, И поодаль стояли пустынные скалы, как сестры. Отовсюду звучала старинная песнь — Калевала: Песнь железа и камня о скорбном порыве титана. И песчаная отмель — добыча вечернего вала, Как невеста, белела на пурпуре водного стана.
Как от пьяного солнца бесшумные падали стрелы И на дно опускались и тихое дно зажигали, Как с небесного древа клонилось, как плод перезрелый, Слишком яркое солнце, и первые звезды мигали; Я причалил и вышел на берег седой и кудрявый; Я не знаю, как долго, не знаю, кому я молился… Неоглядная Сайма струилась потоками лавы, Белый пар над водой тихонько вставал и клубился.
Стихотворение о любви – Осип Мандельштам
Мы с тобой на кухне посидим, Сладко пахнет белый керосин; Острый нож да хлеба каравай… Хочешь, примус туго накачай, А не то веревок собери Завязать корзину до зари, Чтобы нам уехать на вокзал, Где бы нас никто не отыскал.
Любовная лирика Мандельштама
Еще одно мгновенье, И я скажу тебе: Не радость, а мученье Я нахожу в тебе. И, словно преступленье, Меня к тебе влечет Искусанный в смятенье Вишневый нежнвш рот… Вернись ко мне скорее, Мне страшно без тебя, Я никогда сильнее Не чувствовал тебя, И все, чего хочу я, Я вижу наяву: Я больпе не ревную, Но я тебя зову.
Стихи про любовь – Мандельштам
Мастерица виноватых взоров, Маленьких держательница плеч! Усмирен мужской опасный норов, Не звучит утопленница-речь. Ходят рыбы, рдея плавниками, Раздувая жабры: на, возьми! Их, бесшумно охающих ртами, Полухлебом плоти накорми. Мы не рыбы красно-золотые, Наш обычай сестринский таков: В теплом теле ребрышки худые И напрасный влажный блеск зрачков.
Маком бровки мечен путь опасный… Что же мне, как янычару, люб Этот крошечный, летуче-красный, Этот жалкий полумесяц губ?.. Не серчай, турчанка дорогая: Я с тобой в глухой мешок зашьюсь, Твои речи темные глотая, За тебя кривой воды напьюсь. Ты, Мария,- гибнущим подмога, Надо смерть предупредить – уснуть. Я стою у твоего порога. Уходи, уйди, еще побудь.
Стихи о любви к женщине
Стихи о девушке и любви к ней – Осипа Мандельштама
Пусть говорят: любовь крылата,— Смерть окрыленнее стократ. Еще душа борьбой объята, А наши губы к ней летят.
И столько воздуха и шелка, И ветра в шепоте твоем, И, как слепые, ночью долгой
Мы смесь бессолнечную пьем.
Как этих покрывал и этого убора 0 (0)
— Как этих покрывал и этого убора Мне пышность тяжела средь моего позора!
— Будет в каменной Трезене Знаменитая беда, Царской лестницы ступени Покраснеют от стыда
И для матери влюбленной Солнце черное взойдет.
— О, если б ненависть в груди моей кипела — Но, видите, само признанье с уст слетело.
— Черным пламенем Федра горит Среди белого дня Погребальный факел чадит Среди белого дня. Бойся матери, ты, Ипполит: Федра — ночь — тебя сторожит Среди белого дня.
— Любовью черною я солнце запятнала…
— Мы боимся, мы не смеем Горю царскому помочь. Уязвленная Тезеем На него напала ночь. Мы же, песнью похоронной Провожая мертвых в дом, Страсти дикой и бессонной Солнце черное уймем.
Я наравне с другими хочу тебе служить 0 (0)
Я наравне с другими Хочу тебе служить, От ревности сухими Губами ворожить. Не утоляет слово Мне пересохших уст, И без тебя мне снова Дремучий воздух пуст.
Я больше не ревную, Но я тебя хочу, И сам себя несу я, Как жертву палачу. Тебя не назову я Ни радость, ни любовь. На дикую, чужую Мне подменили кровь.
Еще одно мгновенье, И я скажу тебе, Не радость, а мученье Я нахожу в тебе. И, словно преступленье, Меня к тебе влечет Искусанный в смятеньи Вишневый нежный рот.
Вернись ко мне скорее, Мне страшно без тебя, Я никогда сильнее Не чувствовал тебя, И все, чего хочу я, Я вижу наяву. Я больше не ревную, Но я тебя зову.
Осип Мандельштам — За то, что я руки твои не сумел удержать: Стих
За то, что я руки твои не сумел удержать, За то, что я предал соленые нежные губы, Я должен рассвета в дремучем Акрополе ждать. Как я ненавижу пахучие, древние срубы!
Ахейские мужи во тьме снаряжают коня, Зубчатыми пилами в стены вгрызаются крепко, Никак не уляжется крови сухая возня, И нет для тебя ни названья, ни звука, ни слепка.
Как мог я подумать, что ты возвратишься, как смел? Зачем преждевременно я от тебя оторвался? Еще не рассеялся мрак и петух не пропел, Еще в древесину горячий топор не врезался.
Прозрачной слезой на стенах проступила смола, И чувствует город свои деревянные ребра, Но хлынула к лестницам кровь и на приступ пошла, И трижды приснился мужам соблазнительный образ.
Где милая Троя? Где царский, где девичий дом? Он будет разрушен, высокий Приамов скворешник. И падают стрелы сухим деревянным дождем, И стрелы другие растут на земле, как орешник.
Последней звезды безболезненно гаснет укол, И серою ласточкой утро в окно постучится, И медленный день, как в соломе проснувшийся вол, На стогнах, шершавых от долгого сна, шевелится.
Осип Мандельштам — Золотистого меда струя: Стих
Золотистого меда струя из бутылки текла Так тягуче и долго, что молвить хозяйка успела: Здесь, в печальной Тавриде, куда нас судьба занесла, Мы совсем не скучаем,— и через плечо поглядела.
Всюду Бахуса службы, как будто на свете одни Сторожа и собаки,— идешь, никого не заметишь. Как тяжелые бочки, спокойные катятся дни: Далеко в шалаше голоса — не поймешь, не ответишь.
После чаю мы вышли в огромный коричневый сад, Как ресницы, на окнах опущены темные шторы. Мимо белых колонн мы пошли посмотреть виноград, Где воздушным стеклом обливаются сонные горы.
Я сказал: виноград, как старинная битва, живет, Где курчавые всадники бьются в кудрявом порядке: В каменистой Тавриде наука Эллады — и вот Золотых десятин благородные, ржавые грядки.
Ну а в комнате белой, как прялка, стоит тишина. Пахнет уксусом, краской и свежим вином из подвала, Помнишь, в греческом доме: любимая всеми жена,— Не Елена — другая — как долго она вышивала?
Золотое руно, где же ты, золотое руно? Всю дорогу шумели морские тяжелые волны. И, покинув корабль, натрудивший в морях полотно, Одиссей возвратился, пространством и временем полный.
Свет в окне — детская страничка в творчестве писателя
Мандельштама относят к авторам, который писал для детей, маленьких и подростков. Ограждая ребят от очень суровой действительности, связанной с именем этого поэта, можно раскрыть для них страничку детского творчества. Это стихотворения:
· о «Сонных трамваях» и «Двух трамваях»; · о «Муравьях»; · «Буквах» · об «Одеяльной стране».
Для маленьких детей стихотворения звучат как познавательные зарисовки: «Автомобилище», «Про куриц-красавиц», «Про утюг», про «Примус», «Про электричество».
Поэзия Мандельштама изучается в старших классах средней школы, в период, когда дети многое уже понимают в окружающей их жизни, способны анализировать и сопереживать. Именно этот возраст и является оптимальным для знакомства с суровой действительностью в жизни поэта и его поэзией. Малыши с удовольствием подружатся с детскими стихотворениями, в которые сам он хотел уйти с головой от жестокой действительности, постигшей судьбу Мандельштама в судьбе его страны и народа. Для них он пел свою песню.
В настоящее время поэту установлены памятники в Воронеже, Владивостоке и Москве, но лучшим памятником творчеству стала его поэзия.
Мендельштам, когда-то запрещенные стихи о любви
Иосиф Мандельштам не всем известный поэт, т.к. его стихи некоторое время были запрещены. Предлагаем ознакомиться с его творчеством.За то, что я руки твои не сумел удержать, За то, что я предал соленые нежные губы, Я должен рассвета в дремучем Акрополе ждать.
Как я ненавижу пахучие, древние срубы! Ахейские мужи во тьме снаряжают коня, Зубчатыми пилами в стены вгрызаются крепко, Никак не уляжется крови сухая возня, И нет для тебя ни названья, ни звука, ни слепка. Как мог я подумать, что ты возвратишься, как смел? Зачем преждевременно я от тебя оторвался? Еще не рассеялся мрак и петух не пропел, Еще в древесину горячий топор не врезался.
Последней звезды безболезненно гаснет укол, И серою ласточкой утро в окно постучится, И медленный день, как в соломе проснувшийся вол,
На стогнах, шершавых от долгого сна, шевелится.
КАССАНДРЕ
Когда-нибудь в столице шалой На скифском празднике, на берегу Невы При звуках омерзительного бала Сорвут платок с прекрасной головы. Но, если эта жизнь — необходимость бреда И корабельный лес — высокие дома,— Я полюбил тебя, безрукая победа И зачумленная зима.
На площади с броневиками Я вижу человека — он Волков горящими пугает головнями: Свобода, равенство, закон. Больная, тихая Кассандра, Я больше не могу — зачем Сияло солнце Александра, Сто лет тому назад сияло всем?О свободе небывалой Сладко думать у свечи.
— Ты побудь со мной сначала,— Верность плакала в ночи,— Только я мою корону Возлагаю на тебя, Чтоб свободе, как закону, Подчинился ты, любя… — Я свободе, как закону, Обручен, и потому Эту легкую корону Никогда я не сниму. Нам ли, брошенным в пространстве, Обреченным умереть, О прекрасном постоянстве
И о верности жалеть!
Еще одно мгновенье, И я скажу тебе, Не радость, а мученье Я нахожу в тебе. И, словно преступленье, Меня к тебе влечет Искусанный в смятеньи Вишневый нежный рот. Вернись ко мне скорее, Мне страшно без тебя, Я никогда сильнее Не чувствовал тебя, И все, чего хочу я, Я вижу наяву. Я больше не ревную, Но я тебя зову.
Твое чудесное произношенье — Горячий посвист хищных птиц; Скажу ль: живое впечатленье Каких-то шелковых зарниц. «Что» — голова отяжелела. «Цо» — это я тебя зову! И далеко прошелестело: Я тоже на земле живу. Пусть говорят: любовь крылата,— Смерть окрыленнее стократ. Еще душа борьбой объята, А наши губы к ней летят.
И столько воздуха и шелка, И ветра в шепоте твоем, И, как слепые, ночью долгой
Мы смесь бессолнечную пьем.
Мастерица виноватых взоров, Маленьких держательница плеч! Усмирен мужской опасный норов, Не звучит утопленница-речь. Ходят рыбы, рдея плавниками, Раздувая жабры: на, возьми! Их, бесшумно охающих ртами, Полухлебом плоти накорми. Мы не рыбы красно-золотые, Наш обычай сестринский таков: В теплом теле ребрышки худые И напрасный влажный блеск зрачков. Маком бровки мечен путь опасный… Что же мне, как янычару, люб Этот крошечный, летуче-красный, Этот жалкий полумесяц губ?.. Не серчай, турчанка дорогая: Я с тобой в глухой мешок зашьюсь, Твои речи темные глотая, За тебя кривой воды напьюсь. Ты, Мария,- гибнущим подмога, Надо смерть предупредить – уснуть. Я стою у твоего порога. Уходи, уйди, еще побудь.
Стихотворения (1908 — 1925)
| Камень | ||
| «Звук осторожный и глухой…» | 66 | |
| «Сусальным золотом горят…» | 66 | |
| «Только детские книги читать…» | 66 | |
| «Нежнее нежного…» | 67 | |
| «На бледно-голубой эмали…» | 67 | |
| «Есть целомудренные чары…» | 68 | |
| «Дано мне тело — что мне делать с ним…» | 68 | |
| «Невыразимая печаль…» | 69 | |
| «Ни о чем не нужно говорить…» | 69 | |
| «Когда удар с ударами встречается…» | 70 | |
| «Медлительнее снежный улей…» | 70 | |
| Silentium | 70 | |
| «Слух чуткий парус напрягает…» | 71 | |
| «Как тень внезапных облаков…» | 71 | |
| «Из омута злого и вязкого…» | 72 | |
| «В огромном омуте прозрачно и темно…» | 72 | |
| «Душный сумрак кроет ложе…» | 73 | |
| «Как кони медленно ступают…» | 73 | |
| «Скудный луч, холодной мерою…» | 73 | |
| «Воздух пасмурный влажен и гулок…» | 74 | |
| «Сегодня дурной день…» | 75 | |
| «Смутно-дышащими листьями…» | 75 | |
| «Отчего душа так певуча…» | 76 | |
| Раковина | 76 | |
| «На перламутровый челнок…» | 77 |
624
| «О, небо, небо, ты мне будешь сниться!..» | 77 | 365* |
| «Я вздрагиваю от холода…» | 77 | |
| «Я ненавижу свет…» | 78 | |
| «Образ твой, мучительный и зыбкий…» | 78 | |
| «Нет, не луна, а светлый циферблат…» | 79 | |
| Пешеход | 79 | |
| Казино | 79 | |
| «Паденье — неизменный спутник страха…» | 80 | |
| Золотой | 80 | |
| Царское Село | 81 | |
| Лютеранин | 82 | |
| Айя-София | 83 | |
| Notre Dame | 83 | |
| Старик | 84 | |
| Петербургские строфы | 84 | |
| «Здесь я стою — я не могу иначе» | 85 | |
| «…Дев полуночных отвага…» | 85 | |
| Бах | 86 | |
| «В спокойных пригородах снег…» | 87 | |
| «Мы напряженного молчанья не выносим…» | 87 | |
| «Заснула чернь! Зияет площадь аркой…» | 87 | |
| Адмиралтейство | 88 | |
| «В таверне воровская шайка…» | 88 | |
| Кинематограф | 89 | |
| Теннис | 90 | |
| Американка | 91 | |
| «Отравлен хлеб, и воздух выпит…» | 91 | |
| Домби и сын | 92 | |
| Валкирии | 93 | |
| «…На луне не растет…» | 93 | |
| Ахматова | 93 | |
| «Поговорим о Риме — дивный град!..» | 94 | |
| «О временах простых и грубых… | 94 | |
| «На площадь выбежав, свободен…» | 94 | |
| Равноденствие | 95 | |
| «Мороженно!» Солнце. Воздушный бисквит…» | 95 | |
| «Есть ценностей незыблемая скала…» | 96 | |
| «Природа — тот же Рим и отразилась в нем…» | 96 | |
| «Пусть имена цветущих городов…» | 96 | |
| «Я не слыхал рассказов Оссиана…» | 98 | |
| Европа | 98 | |
| Encyclyca | 99 | |
| Посох | 99 | |
| Ода Бетховену | 100 | |
| «Уничтожает пламень… | 101 | |
| «И поныне на Афоне…» | 102 |
* Цифра второго столбца обозначает страницу приложений.
625
| Аббат («О, спутник вечного романа…») | 102 | |
| «От вторника и до субботы…» | 103 | |
| Дворцовая площадь | 103 | |
| «О свободе небывалой…» | 104 | |
| «Бессонница. Гомер. Тугие паруса…» | 104 | |
| «Обиженно уходят на холмы…» | 105 | |
| «С веселым ржанием пасутся табуны…» | 105 | |
| «Я не увижу знаменитой «Федры»..,» | 106 | |
| Tristia | ||
| «Как этих покрывал и этого убора…» | 107 | |
| Зверинец | 108 | |
| «В разноголосице девического хора…» | 109 | |
| «На розвальнях, уложенных соломой…» | 110 | |
| Соломинка | ||
| 1. «Когда, соломинка, не спишь в огромной спальне…» | 110 | |
| 2. «Я научился вам, блаженные слова…» | 111 | |
| 3. «Мне холодно. Прозрачная весна…» | 111 | |
| 4. «В Петрополе прозрачном мы умрем…» | 112 | |
| «Не веря воскресенья чуду…» | 112 | |
| «Эта ночь непоправима…» | 114 | |
| «Собирались эллины войною…» | 114 | |
| Декабрист | 115 | |
| «Золотистого меда струя из бутылки текла…» | 116 | |
| Меганом | 116 | |
| «Среди священников левитом молодым…» | 117 | |
| «Когда на площадях и в тишине келейной…» | 118 | |
| Кассандре | 118 | |
| «В тот вечер не гудел стрельчатый лес органа…» | 119 | |
| «Твое чудесное произношенье…» | 120 | |
| «Что поют часы-кузнечик…» | 120 | |
| «На страшной высоте блуждающий огонь!..» | 121 | |
| «Когда в теплой ночи замирает…» | 121 | |
| Сумерки свободы | 122 | |
| Tristia | 124 | |
| Черепаха | 125 | |
| «В хрустальном омуте какая крутизна!..» | 125 | |
| «Сестры тяжесть и нежность, одинаковы ваши приметы…» | 126 | |
| «Вернись в смесительное лоно…» | 126 | |
| Феодосия | 127 | |
| «Мне Тифлис горбатый снится…» | 128 | |
| Веницейская жизнь | 129 | |
| «Когда Психея-жизнь спускается к теням…» | 130 | |
| Ласточка | 130 | |
| «Возьми на радость из моих ладоней…» | 131 | |
| «Чуть мерцает призрачная сцена…» | 132 |
626
| «В Петербурге мы сойдемся снова…» | 132 | |
| «За то, что я руки твои не сумел удержать…» | 133 | |
| «Когда городская выходит на стогны луна…» | 134 | |
| «Мне жалко, что теперь зима…» | 135 | |
| «Я наравне с другими…» | 136 | |
| «Я в хоровод теней, топтавших нежный луг…» | 136 | |
| «Люблю под сводами седыя тишины…» | 137 | |
| Стихи 1921 — 1925 годов | ||
| Концерт на вокзале | 139 | |
| «Умывался ночью на дворе…» | 140 | |
| «Кому зима — арак и пунш голубоглазый…» | 140 | |
| «С розовой пеной усталости у мягких губ…» | 141 | |
| «Холодок щекочет темя…» | 141 | |
| «Как растет хлебов опара…» | 142 | |
| «Я не знаю, с каких пор…» | 142 | |
| «Я по лесенке приставной…» | 143 | |
| «Ветер нам утешенье принес…» | 144 | |
| Московский дождик | 144 | |
| Век | 145 | |
| Нашедший подкову (Пиндарический отрывок) | 146 | |
| Грифельная ода | 149 | |
| Париж | 151 | |
| «Как тельце маленькое крылышком…» | 151 | |
| 1 января 1924 | 152 | |
| «Нет, никогда, ничей я не был современник…» | 154 | |
| «Вы, с квадратными окошками…» | 155 | |
| «Сегодня ночью, не солгу…» | 156 | |
| «Жизнь упала, как зарница…» | 156 | |
| «Из табора улицы темной…» | 158 |
Шуточные стихи
| <Анне Ахматовой> | 340 | |
| «Блок-король…» | 340 | |
| «И глагольных окончаний колокол…» | 340 | |
| Антология античной глупости <I> | ||
| «Ветер с высоких дерев…» | 341 | |
| «Катится по небу Феб…» | 341 | |
| «— Лесбия, где ты была?..» | 341 | |
| «Буйных гостей голоса…» | 341 | |
| «Милая!» — тысячу раз…» | 341 | |
| «Слышен свист и вой локомобилей…» | 341 | |
| «Кушает сено корова…» | 341 | |
| «В девятьсот двенадцатом, как яблоко румян…» | 341 | |
| «Не унывай…» | 342 | |
| «Вуайажор арбуз украл…» | 342 | |
| «Автоматичен, вежлив и суров…» | 342 | |
| «Мне скучно здесь, мне скучно здесь…» | 343 | |
| «Барон Эмиль хватает нож…» | 343 | |
| Актеру, игравшему испанца | 343 | |
| Газелла | 343 | |
| «Я вскормлен молоком классической Паллады…» | 344 | |
| Умеревший офицер | 344 | |
| «Если грустишь, что тебе задолжал я одиннадцать тысяч…» | 344 | |
| Антология античной глупости <II> | ||
| «Юношей Публий вступил…» | 344 | |
| «Сын Леонида был скуп…» | 344 | |
| «Сын Леонида был скуп…» | 345 | |
| «Смертный, откуда идешь?..» | 345 | |
| «Пушкин имеет проспект…» | 345 | |
| «Слышу на улице шум…» | 345 | |
| «Разве подумать я мог…» | 345 | |
| «Юношей я присмотрел…» | 345 | |
| «Двое влюбленных в ночи…» | 346 | |
| <Из альбома Д. И. Шепеленко> | ||
| «Поэту море по коленки…» | 346 | |
| «Нам не шелк, одна овчина…» | 346 | |
| «Роковое трепетанье…» | 346 | |
| «Есть разных хитростей у человека много…» | 346 | |
| «Но я люблю твои, Сергей Бобров…» | 346 | |
| «Как некий исполин с Синая до Фавора…» | 347 | |
| «Не средиземною волной…» | 347 | |
| Антология житейской глупости | ||
| «Мандельштам Иосиф автор…» | 347 | |
| «Это Анна есть Иванна…» | 347 | |
| «Это Гарик Ходасевич…» | 347 |
635
| «Это есть Лукницкий Павел…» | 347 | |
| «Алексей Максимыч Пешков…» | 347 | |
| «Это есть художник Альтман…» | 348 | |
| «Это есть мадам Мария…» | 348 | |
| «Любил Гаврила папиросы…» | 348 | |
| «Зевес сегодня в гневе на Гермеса…» | 348 | |
| Извозчик и Дант | 348 | |
| Лжец и ксендзы | 349 | |
| Песнь вольного казака | 349 | |
| «Ubi bene, ibi patria… » | 349 | |
| Тетушка и Марат | 350 | |
| Баллада о горлинках | 350 | |
| «На Моховой семейство из Полесья…» | 351 | |
| «Скажу ль…» | 352 | |
| «Архистратиг вошел в иконостас…» | 352 | |
| «Однажды некогда какой-то подполковник…» | 352 | |
| «Один еврей, должно быть, комсомолец…» | 353 | |
| «Помпоныч, римский гражданин…» | 353 | |
| «У вас в семье нашел опору я…» | 353 | |
| «Плещут воды Флегетона…» | 354 | |
| «Подшипник с шариком…» | 354 | |
| «Кто Маяковского гонитель…» | 354 | |
| «Посреди огромных буйволов… | 354 | |
| Моргулеты | ||
| «Моргулис — он из Наркомпроса…» | 354 | |
| «Старик Моргулис зачастую…» | 355 | |
| «Я видел сон — мне бес его внушил…» | 355 | |
| «Старик Моргулис из Ростова…» | 355 | |
| «Старик Моргулис на Востоке…» | 355 | |
| «У старика Моргулиса глаза…» | 355 | |
| «Старик Моргулис под сурдинку…» | 355 | |
| «Звезды сияют ночью летней…» | 356 | |
| «Старик Моргулис — примечай-ка!..» | 356 | |
| «Старик Моргулис на бульваре…» | 356 | |
| Стихи о дохе | ||
| 1.«Ох, до сибирских мехов охоча была Каранович…» | 356 | |
| 2.«Скажи-ка, бабушка — хе-хе!..» | 356 | |
| «Мяукнул конь и кот заржал…» | 356 | |
| Эпиграмма в терцинах | 357 | |
| «Ходит Вермель, тяжело дыша…» | 357 | |
| «Счастия в Москве отчаяв…» | 358 | |
| «Какой-то гражданин, наверное попович…» | 358 | |
| «Однажды из далекого кишлака…» | 358 | |
| «Там, где край был дик…» | 359 | |
| «Звенигородский князь в четырнадцатом веке…» | 359 | |
| Сонет | 359 | |
| «Марья Сергеевна, мне ужасно хочется…» | 360 |
636
| «Знакомства нашего на склоне…» | 360 | |
| «Какой-то гражданин, не то чтоб слишком пьяный…» | 360 | |
| «Привыкают к пчеловоду пчелы…» | 361 | |
| «На берегу эгейских вод…» | 361 | |
| «Один портной…» | 361 | |
| «Случайная небрежность иль ослышка…» | 361 | |
| «Не надо римского мне купола…» | 362 | |
| «Карлик-юноша, карлик-мимоза…» | 362 | |
| «Искусств приличных хоровода…» | 362 | |
| «Источник слез замерз…» | 362 | |
| <Стихи к Наташе Штемпель > | ||
| «Пришла Наташа. Где была?..» | 363 | |
| «Если бы проведал бог…» | 363 | |
| «— Наташа, как писать: «балда»?..» | 363 | |
| «Наташа, ах, как мне неловко!..» | 363 | |
| «Наташа, ах, как мне неловко…» | 363 | |
| «Наташа спит. Зефир летает…» | 363 | |
| «Эта книга украдена…» | 364 | |
| Подражание новогреческому | 364 | |
| «О, эта Лена, эта Нора…» | 364 | |
| Решенье | 364 |
Музыка слова: 15 самых красивых стихотворений Осипа Мандельштама
Но как ни велико отчаяние — поэт больше его. Истинная поэзия, говорит Мандельштам, не только отражает бурю, но и сама ее вызывает, потрясая сердца читателей и слушателей. Таковы лучшие стихи самого Мандельштама, поэта, говоря его словами , не только на вчера и на сегодня. Паперный Он родился 15 января 1801 года в Варшаве. Отец его был неудачливым коммерсантом, мать — интеллигентной женщиной. Детство и юность поэта прошли в Петербурге и в соседнем Павловске — мы многое можем узнать о том. В юности Мандельштам много путешествовал: побывал в Париже — там увлекся творчеством французских поэтов-символистов, один год учился в Гейдельбергском университете, в Германии.
ПОСМОТРИТЕ ВИДЕО ПО ТЕМЕ: «Нежнее нежного…» — Осип Мандельштам
Любовь в жизни и поэзии
Сборники: «Камни» и «Tristia», окрашены оттенками грусти и печали о мире, где месяц «бездыханный», а небо «мертвенно бледно». Настроения печали навеяны разрывом с Мариной Цветаевой, которая осталась яркой страницей в его жизни. У поэта хватает мужества принять мир таким, какой он есть. Стихотворения Мандельштама этого периода звучат, как тихий протест перед натисками судьбы. Он ассоциируется у автора с болезненной и странной пустотой.
Осип Мандельштам был глубоко поэтической натурой. Его отношение к жизни можно оценить как непроходящую влюбленность. Он действительно до конца жизни прожил на этой поэтической волне. Дар, который ниспослан не каждому творцу. Его разноликой легкой музе мир обязан шедеврами поэтического творчеств. Среди женщин, вдохновлявших на великие творения, кроме имени Марины Цветаевой и чудесной во всех отношениях жены Надежды Яковлевны, звучат имена:
· Анны Ахматовой, с которой поэт был связан высокими узами дружбы. В ее основе лежали предчувствия хрупкости мира и неизбежности личных и общественных утрат; · безымянной актрисы Александринского театра; · послужившей причиной семейной ссоры Ольга Ваксель, обладающая необыкновенной красотой.
Каждой из этих мимолетных влюбленностей были посвящены стихотворения Мандельштама. Его жена, ставшая ангелом-хранителем мужа в самые трудные минуты жизни, сумела силой жертвенного мужества сохранить для мира любовную лирику своего гениального спутника.
Соломинка 0 (0)
Когда, соломинка, не спишь в огромной спальне И ждешь, бессонная, чтоб, важен и высок, Спокойной тяжестью,— что может быть печальней.— На веки чуткие спустился потолок,
Соломка звонкая, соломинка сухая, Всю смерть ты выпила и сделалась нежней, Сломалась милая соломка неживая, Не Саломея, нет, соломинка скорей.
В часы бессонницы предметы тяжелее, Как будто меньше их — такая тишина, Мерцают в зеркале подушки, чуть белея, И в круглом омуте кровать отражена.
Нет, не соломинка в торжественном атласе, В огромной комнате, над черною Невой, Двенадцать месяцев поют о смертном часе, Струится в воздухе лед бледно-голубой.
Декабрь торжественный струит свое дыханье, Как будто в комнате тяжелая Нева. Нет, не соломинка, Лигейя, умиранье,— Я научился вам, блаженные слова.
Мне жалко, что теперь зима 0 (0)
Мне жалко, что теперь зима И комаров не слышно в доме Но ты напомнила сама О легкомысленной соломе.
Стрекозы вьются в синеве, И ласточкой кружится мода, Корзиночка на голове Или напыщенная ода?
Советовать я не берусь, И бесполезны отговорки, Но взбитых сливок вечен вкус И запах апельсинной корки.
Ты все толкуешь наобум, От этого ничуть не хуже, Что делать, самый нежный ум Весь помещается снаружи.
И ты пытаешься желток Взбивать рассерженною ложкой. Он побелел, он изнемог, И все-таки еще немножко.
И право, не твоя вина, Зачем оценки и изнанки? Ты как нарочно создана Для комедийной перебранки.
В тебе все дразнит, все поет, Как итальянская рулада. И маленький вишневый рот Сухого просит винограда.
Так не старайся быть умней, В тебе все прихоть, все минута. И тень от шапочки твоей — Венецианская баута.
Сочинения Том первый
Стихотворения
Переводы
Москва • Художественная литература • 1990
Составление
П. М. НЕРЛЕРА
Подготовка текста и комментарии
А. Д. МИХАЙЛОВА И П. М. НЕРЛЕРА
Вступительная статья
С. С. АВЕРИНЦЕВА
Оформление художника
В. И. ЛЕВЕНСОНА
Издательство «Художественная литература», 1990 г.
Мандельштам О. Э.
Сочинения. В 2-х т. Т. 1.
Стихотворения. Сост., подгот. текста и коммент. П.
Нерлера; Вступ. статья С. Аверинцева. — М.: Худож. лит., 1990.
— 638 с.
ISBN 5-280-00559-2 (Т. 1)
Первый том Сочинений крупнейшего русского поэта XX века О. Э. Мандельштама (1891—1936) составили стихотворения, созданные им на протяжении жизни, включая стих-и для детей.
| С. Аверинцев. Судьба и весть Осипа Мандельштама | 5 |
Осип Мандельштам — Лучшие стихотворения
Книги автора: Осип Мандельштам В нашей электронной библиотеке можно скачать книги автора Осип Мандельштам в формате epub, fb2, rtf, mobi, pdf себе на телефон, андроид, айфон, айпад, а так же читать онлайн и без регистрации.
Метки: Серебряный век , сборники стихотворений , стихи о любви , лирическая поэзия , русские поэты , поэтическая библиотека , поэзия XX века , великие поэты , советская поэзия , советская классика , лирика , любовная лирика , биографии писателей и поэтов , русские поэтессы , 11 класс , иллюстрированное издание , философская поэзия , автобиографическая проза , русские писатели , современная русская поэзия. Биография: Осип Эмильевич МандельштамРоссия,15.
Отец, Эмиль Вениаминович Мандельштам, был купцом первой гильдии, что давало ему право несмотря на еврейское происхождение жить вне черты оседлости. В 1897 г. Осип получил образование в Тенишевском училище 1900—1907 , одном из наиболее прогрессивных учебных заведений того времени. В 1908—1910 г. Мандельштам учился в Сорбонне и в Гейдельбергском университете. Начинал поэтическую карьеру как символист, последователь прежде всего П. Верлена и Ф. Сологуба, а также предтечи символистов — Ф.
В конце 1912 г. В акмеизме увидел, в первую очередь, апологию органического единения хаоса природа и жестко организованного космоса архитектура в противовес размытости и иррациональности символизма.
Дружбу с акмеистами А. Ахматовой и Н. Гумилевым считал одной из главных удач своей жизни. Дальнейшая эволюция поэтики отражается в стихотворениях 1920-х с их затемненностью и многочисленными культурными аллюзиями.
С мая 1925 по октябрь 1930 наступает стиховая пауза в творчестве. Бо 769;льшая часть стихотворений, созданных в воронежский период, отразила стремление бесповоротно деформированного арестом и болезнями поэта выговориться сполна, сказать свое последнее слово. В мае 1937 поэт получил разрешение выехать из Воронежа. Спустя год его арестовали вторично и отправили по этапу в лагерь, на Дальний Восток.
Мандельштам скончался 27 декабря 1938 г.